Знаешь, дружище, мне тут подумалось, я всей жизнью тебе обязан. – Гудхью обвел рукой свои необозримые задворки. – Лучшей ее частью.

– С чего бы? Ты же сам всего добился.

– Сказать правду? – Гудхью доверительно понизил голос. – Я всего добился благодаря женщине. В Библии сказано: «Кто найдет хорошую жену? Цена ее выше рубинов» [49]. Как-то так. Это ведь ты нас познакомил, помнишь?

Стритеру нестерпимо захотелось разбить бутылку о каменные плиты и воткнуть зазубренное, еще дымящееся горлышко старому приятелю в глаз. Однако на его губах вновь заиграла улыбка, он глотнул пива и встал.

– Схожу навещу удобства.

– Пиво не купишь – его можно лишь позаимствовать, – заметил Гудхью и тут же расхохотался, будто сам только что придумал.

– Воистину так, – отозвался Стритер. – Я быстро.

– Ты действительно стал лучше выглядеть, – сказал Гудхью ему вслед.

– Спасибо, дружище.

Закрыв дверь туалета, Стритер нажал кнопку замка, включил свет и – впервые в жизни – залез в чужую аптечку. Первое, что бросилось в глаза – и это чрезвычайно его ободрило, – флакон мужского шампуня. А рядом – пузырьки с таблетками.

Люди, хранящие лекарства в гостевом туалете, сами напрашиваются на неприятности. Ничего интересного в аптечке не обнаружилось: у Нормы – лекарства от астмы, у Тома – атенолол, таблетки от давления и какой-то крем для кожи.

Пузырек с атенололом оказался наполовину пуст. Стритер взял одну таблетку, спрятал в кармане джинсов и нажал на кнопку смыва. Из туалета он выходил с ощущением, будто только что тайком пересек границу чужой страны.

Следующий вечер выдался пасмурным, но Джордж Элвид по-прежнему сидел на обочине дороги под желтым зонтом и смотрел «Инсайд эдишн». Главной темой была Уитни Хьюстон, подозрительно похудевшая вскоре после подписания крупного контракта со студией звукозаписи. Элвид убавил звук пухлыми пальцами и приветствовал Стритера радостной улыбкой.

– Как самочувствие, Дэйв?

– Лучше.

– Точно?

– Точно.

– Тошнит?

– Сегодня нет.

– Как аппетит?

– Отменный.

– Держу пари, ты уже сходил на обследование.

– Откуда вы знаете?

– А чего еще ожидать от преуспевающего банковского служащего? Так ты принес мне что-нибудь?

На мгновение Стритеру захотелось уйти. Засунув руку в карман легкой куртки (вечер выдался прохладным для августа, к тому же он пока еще не набрал вес), он вытащил сложенную салфетку и, поколебавшись, передал Элвиду. Тот развернул ее.

– А-а, атенолол. – Элвид бросил таблетку в рот и проглотил.

Стритер вытаращил глаза.

– Не надо удивляться. Будь у тебя такая нервная работа, как у меня, ты бы тоже принимал лекарства от давления. И от изжоги. Лучше тебе и не знать.

– И что теперь? – спросил Стритер. Даже в куртке его пробрал озноб.

– Теперь? – удивленно протянул Элвид. – Наслаждайся жизнью. Впереди пятнадцать лет. Может, двадцать или даже двадцать пять.

– А счастье?

Элвид лукаво взглянул на него, но Стритер почувствовал в его взгляде холод. И возраст. Внезапно ему стало ясно, что Джордж Элвид занимается своим бизнесом уже очень, очень давно, невзирая на изжогу.

– Если хочешь счастья, все зависит от тебя, Дэйв. И от твоих родных: Джанет, Мэй и Джастина.

Стритер не помнил, чтобы называл Элвиду их имена.

– От детей даже в большей степени. Говорят, дети – залог успеха родителей, но мне думается, именно родители становятся заложниками собственных детей. Если ребенок, например, попадет в аварию… или тяжело заболеет…

– Вы имеете в виду…

– Нет-нет, я вовсе не собираюсь читать мораль. Я бизнесмен, а не персонаж из книги «Дьявол и Дэниел Уэбстер». Просто хочу сказать, что счастье в твоих руках и руках твоих близких. А если думаешь, будто я заявлюсь через пару десятков лет, чтобы заграбастать твою бессмертную душу, то глубоко ошибаешься. Человеческие души – ненадежный товар.

Он говорит, как лиса, которая после множества бесплодных попыток наконец убедилась, что до винограда ей не добраться, подумал Стритер, однако решил придержать свое мнение при себе. Дело сделано, пора поскорее валить отсюда. Тем не менее, он медлил. Ему не давал покоя один вопрос, который, хочешь не хочешь, задать придется. Потому что ничто не бывает бесплатным. Стритер большую часть жизни проработал в банке и издалека мог распознать выгодную сделку. Или учуять: слабый, неприятный душок вроде запаха авиационного керосина.

Простыми словами, если хочешь избавиться от дерьма, наложи под дверь соседу.

Но ведь украсть таблетку от давления не означает наложить под дверь. Не так ли?

Тем временем Элвид принялся складывать зонт, а когда сложил, Стритер с удивлением и разочарованием увидел, что тот вовсе не желтый, а серый, как небо. Лето почти закончилось.

– Большинство моих клиентов полностью удовлетворены и совершенно счастливы. Ты это хотел услышать?

И да… и нет.

– Чувствую, у тебя есть более важный вопрос, – сказал Элвид. – Если тебе нужен ответ, спрашивай, не ходи вокруг да около. Скоро дождь, а я не хочу промокнуть. Только бронхита в моем возрасте не хватало.

– Где ваша машина?

– Ты об этом хотел спросить? – ухмыльнулся Элвид. Его щеки оказались скорее впалыми, а вовсе не пухлыми, в уголках глаз пряталась неприятная – можно сказать, злокачественная – чернота. Он напоминал самого несмешного в мире клоуна, наполовину смывшего грим.

– У вас зубы острые, – глупо произнес Стритер.

– Ваш вопрос, мистер Стритер!

– Том Гудхью заболеет раком?

Элвид на секунду замер с открытым ртом, затем захихикал – хрипло, мелко, скрипуче, как сломанная губная гармошка.

– Нет, Дэйв, – ответил он. – У Тома Гудхью рака не будет.

– Что тогда? Что?

Элвид взглянул на Стритера с таким презрением, что тот весь обмяк, словно кости ему разъело кислотой.

– Какая разница? Ты же его ненавидишь.

– Но…

– Смотри. Жди. Наслаждайся. И возьми вот это. – Элвид вручил Стритеру визитку. На ней была надпись: «ВСЕКОНФЕССИОНАЛЬНЫЙ ДЕТСКИЙ ФОНД» и адрес банка на Каймановых островах. – Налоговая гавань, – пояснил он. – Перешлешь туда мои пятнадцать процентов. Если надуешь – я об этом узнаю, и тогда горе тебе.

– А если жена спросит?

– У твоей жены собственная чековая книжка. Кроме того, она не лезет в денежные дела и полностью тебе доверяет. Я прав?

– Ну… – Стритер без удивления отметил, что дождевые капли, попадая на руки Элвида, тут же испаряются. – Да.

– Кто бы сомневался. Итак, мы заключили договор. А теперь ступай к жене. Уверен, она встретит тебя с распростертыми объятиями. Затащи ее в постель, засунь ей как следует и представь, что она – жена твоего лучшего друга. Ты ее не заслуживаешь, но тебе повезло.

– А если я захочу все отменить? – прошептал Стритер.

Элвид одарил его ледяной улыбкой, продемонстрировав два ряда людоедских зубов.

– Не получится.

Это было в августе 2001 года, меньше чем за месяц до падения башен-близнецов.

В декабре (а именно в тот самый день, когда Вайнону Райдер задержали за кражу в магазине) доктор Родерик Хендерсон объявил, что Стритер полностью исцелился от рака, и это подлинное чудо современной эпохи.

– Не могу объяснить, как так вышло, – сказал Хендерсон.

Стритер мог, но держал язык за зубами.

Их беседа проходила в приемной Хендерсона. А тем временем в амбулатории Дерри, в том самом кабинете, в котором Стритер некогда разглядывал первые снимки своего чудесным